Лекция 1. Возможно ли поликультурное хозяйство
Краткое описание проблемы исследования
……..
Аннотация
Можно ли преодолеть высокую специализацию хозяйственной деятельности и почему это хорошая идея?
Современные формы организации труда требуют узкой специализации, следствием которой часто становится потеря «видения горизонта» и резкое снижение ответственности за результат общей деятельности, когда каждый отвечает только за свой участок. Более того, все узкоспециализированные, монокультурные производства однобоко используют окружающую территорию и природную среду. Возникают загрязненные площадки, непригодные для дальнейшего использования без проведения дорогостоящей рекультивации.
В лекции мы рассмотрим возможность локального производства ресурсов и товаров в рамках четвертой промышленной революции. Проанализируем технологии, на основе которых такое производство возможно. Изучим, при каких настройках экономической системы локальное производство не скатится в автаркное хозяйство, а наоборот, будет плотно интегрировано в межтерриториальные связи. Оценим возможности идеологии «живых систем» для планирования и организации локальных промышленных платформ и построения устойчивых общественно-производственных экосистем.
Высокоспециализированные производства – настоящее мировой экономики
Самые эффективные современные формы хозяйства построены как монокультура. Если брать сельское хозяйство, в самом названии предприятий закреплена только та культура, с которой идет работа. Кроличья, индюшачья, молочная ферма и т. д.
Сельхозпредприятия высокоспециализированны, обычно они работают не только с определенным видом животного, но и с отдельной породой по одному направлению. Редко сочетаются в одном хозяйстве даже, например, молочное и мясное животноводство.
Это характерно не только для агросектора, но практически для всех видов хозяйственной деятельности. То же самое мы видим в электронике, в кондитерском деле, в спорте и во всех других областях. В сегодняшнем мироустройстве самые эффективные и высокооплачиваемые виды занятий являются узко- и сверх-узкоспециализированными.
Было ли так всегда и сохранится ли эта ситуация в будущем? Мы можем указать на целый ряд исторических прецедентов, когда хозяйство велось целостно и не замыкалось на одном виде продуктов. Любая сельская община характеризовалась самообеспечением и часто отсутствием товарной продукции. Будет ли копироваться эта модель и дальше, или четвёртая промышленная революция приносит нам другие возможности? Это мы и будем обсуждать.
От линейной организации производства к регенеративной
Мы видим, что сверхвысокая специализация, связанная с эффективностью, как раз и создает весь спектр основных проблем современности: экологический кризис, исчерпание природных сил для восстановления, компенсации и балансировки деятельности промышленности, сельскохозяйственной индустрии и городов.
Основной тип промышленности сегодня устроен как прямая линия. Он захватывает ресурсы в природных системах, перерабатывает их, производит продукт и отправляет его на рынок, попутно оставляя довольно много отходов.
В природных системах деятельность устроена совсем по-другому – циклично. На то, что в промышленности называется отходами, в природных системах есть потребители, для которых это самый ценный ресурс. Мы считаем, что нужно перестать рисовать хозяйственные линейки, которые заканчиваются получением прибыли и отправкой продукции на рынок, а отходов – на свалки, и вместо этого научиться рисовать хозяйственные циклы.

Рис.1. Линейная и регенеративная организация производства
Монокультурное производство как причина вымирания видов
Почему новый подход приобретает такую важность? Длительное, более 300 лет развитие производств линейного типа привело к тому, что возможности природных систем компенсировать деятельность человека практически исчерпаны. Если раньше хватало ресурсов для природной очистки воздуха и воды, производства натуральных продуктов питания, то сегодня речь идет не просто об изменении природной среды, а фактически о ее замене искусственной. Или природной, но сильно измененной деятельностью человека. Этот процесс известен под названием «антропоцен», и проявляется в том числе в четвертом большом вымирании видов, которое теперь связано не с радикальными геологическими катастрофами, а с деятельностью человека.
Монокультура в промышленности, сельском хозяйстве и других отраслях поддерживает на территории лишь определенные виды животных и растений, а остальные рассматриваются как сорняки, вредители. Их стараются зачистить, уничтожить, для чего создано большое количество средств. Таким образом, во всех местах, где ведется хозяйственная деятельность, резко снижается видовое разнообразие. Оказалось, что высокая эффективность монокультурной деятельности, вытекающая из сосредоточения на одном продукте, полная отладка технологии, достижение лучших практик в своей области приводит к резкому снижению разнообразия на уровне среды жизнеобитания. За эффективность производства мы платим изменением среды.
Спустя столетия такой практики некоторые территории становятся малопригодны для нахождения там человека и поддержания его жизни. Яркий пример: иммунитет человека плотно связан со взаимодействием с разнообразными живыми организмами. Слабый иммунитет характерен для людей, выросших на городских территориях с пониженным биоразнообразием, где нет такого взаимодействия и постоянной тренировки иммунной системы.
Казалось бы, мы рассматривали исключительно хозяйственную практику, высокоспециализированные виды промышленности и сельского хозяйства, лесного дела. Но, как следствие этого, мы видим резкое изменение среды, установление условий, неблагоприятных и иногда неприемлемых для жизни и здоровья человека.
Как новые технологические платформы помогут создать поликультурное производство
Можно ли это изменить? Конечно, и для этого есть много возможностей. В четвертой промышленной революции мы видим тенденции, которые могут перестроить систему производства совсем по-другому.
Одна из тенденций касается локального производства вещей, продуктов и услуг с опорой на новые технологические решения. Лишь верхушкой айсберга является, например, использование разного рода 3D-принтеров, которые позволяют производить непосредственно в домах, жилых комплексах или небольших поселениях вещи, которые раньше можно было создать только на специализированных промышленных предприятиях. Это не просто удобный способ «напечатать» какую-то игрушку или схемку, а радикальное изменение, новая технологическая платформа, которая позволяет создать любой предмет в том числе из местного материала.

Рис.2. Локальное производство
Когда мы говорим о поликультурном хозяйстве, речь идет о том, чтобы не сосредотачиваться лишь на одном продукте, а обеспечивать по возможности всеми видами ресурсов жизнь людей на определенной территории, опираясь на местные природные, в том числе растительные ресурсы.
К примеру, современные 3D-принтеры могут использовать биопластики, которые будут выращены неподалеку из ряда очень простых к культивации растений. Таким образом, происходит создание новой технологической платформы, которая может плотно и разнообразно использовать ресурсы данной территории.
По следам Вернадского
Говоря о философских основаниях, мы опираемся на великие умы российских ученых. Например, Владимир Вернадский, изучая формирование земной коры, указал на то, что она практически полностью создана именно за счет биосферы, то есть живых организмов.
Живые организмы находят в земной коре на глубине до четырех километров. То, что мы часто считаем мертвым камнем, является результатом жизни предшествовавших нам существ. Вернадский ввел термин «живое вещество», а когда оценивал объемы перемещения минералов и металлов в тучах саранчи, предложил термин «летящая горная порода».

Рис.3. Две метафоры развития и методология управления
Однако человек оказывает особое влияние на свою среду жизнеобитания. В чем особенность изменений, которые запустил человек, сформировав высокоэффективное монокультурное промышленное хозяйство? И до этого жизнь создавала и изменяла земную кору, но условия становились лучше для живых организмов. Человек, наверное, единственное существо, которое своей деятельностью создает все менее пригодные условия для жизни вокруг себя.
Именно этот подход нужно изменить. Фактически речь идет о том, чтобы найти возможность построить высокоэффективные поликультурные типы производства, которые переходят от идеи завоза ресурсов к использованию местных ресурсов. Но используют таким образом, чтобы замыкать циклы, не создавать отходов в принципе. За этим стоит определенная философия, много экономических теорий, предположений и надежд. Есть целый ряд движений, которые стимулируют местное производство не на уровне технологии (локальных фабов и 3D-принтеров), а на уровне этики и философии.
Сообщество «местноедящих»
Одно из таких направлений в области систем питания называется локавор (или местноедящие). Это движение появилось в Калифорнии, его идея – питаться местными продуктами в радиусе ста миль (около 150 километров) вокруг места проживания человека. Этот круг очерчивает территорию, включающую в себя основные ресурсы и производство пищи.
На чем основано такое требование? В первую очередь, целью является стимулирование и поддержка местных форм хозяйствования, вовлечение в систему питания местных видов растений, животных, рыб и т. д.
Проанализировав прилавки супермаркетов, инициаторы этого движения увидели, что на рыбном прилавке совершенно отсутствуют местные виды рыб. Представлены 3-4 базовых рыбных продукта, которые глобальные компании поставляют в любой уголок мира. Благодаря идее локавора, в добычу и поставку в магазины начали вовлекаться местные виды речной и прудовой рыбы.
За этой идеей стоит много смыслов. Во-первых, происходит плотное взаимодействие жителей территории с местными живыми системами. Во-вторых, развивается малый местный бизнес, деньги не уйдут к глобальным компаниям, а останутся на этой территории. В-третьих, развивается, иногда восстанавливается система кулинарии, так как рецепты с местными продуктами часто бывают утрачены.
На своей ферме мы тоже восстанавливаем целый ряд растений, которые раньше использовались как пряно-ароматические, – например кануфер, миррис душистый. Эти растения хорошо растут, прекрасно зимуют у нас, но, я думаю, практически никто из жителей Москвы о них не знает и никогда не использовал. Хотя еще пару столетий назад это были широко используемые пряности, которые, к примеру, выращивались в Ясной Поляне у Толстых.

Рис.4. Местные пряности
Опасности глобализации и стандартизации
За счет глобализации и стандартизации продуктов резко сузился список доступных нам продуктов. Это очень интересное явление. Если брать систему питания, то в ней монокультурное производство привело негативным изменениям практически по каждому направлению:
1) Сократился ассортимент фруктов и ягод. На прилавках магазинов во всем мире осталось буквально 15-20 сортов яблок. Примерно 100 лет назад на ярмарках и рынках вы могли получить около 200-300 сортов яблок, и в каждой местности еще были свои. Мы не понимаем масштабы потерь, потому что каждый сорт – это не просто особый вкус, за ним стоит местная кулинария и та самая местная культура, которая укореняет человека, делает его хозяином земли.
2) Произошла резкая стандартизация продукции, и это тоже мешает местному производству. Одна итальянская исследовательница изучает фрукты на старинных картинах, а потом в старых садах Италии находит эти деревья и размножает исторические сорта, – иногда те, которые были изображены на картинах двухсотлетней давности. Фактически, она такой археолог в области фруктов. И вот, когда ей удалось восстановить очень вкусное грушевидное яблоко, оказалось, что наладить взаимодействие с супермаркетами невозможно, потому что фрукт не помещается в формат упаковки.
- Сократилось время производства в ущерб качеству. Поскольку индустриальное производство продуктов питания сосредоточено на себестоимости, резко сократилось время производства, это мы видим по целому ряду продукции. Зелень и некоторые овощи сегодня выращиваются по технологии гидропоники. Мы видим сорта редиса, которые называются «18 дней», иногда они выращиваются даже за 14 дней. Если вы поговорите со своими бабушками, они вспомнят, что редис меньше 30 дней никогда не рос. То есть мы нашли генетические возможности ускорить созревание продукта – не за 30-45 дней, а за 14 дней. Успел ли этот муляж редиса набрать все необходимые вещества за столь короткий срок? Трудно сказать. Но на примере быстрорастущих деревьев мы видим, что если осина растет быстрее, чем дуб, то ее древесина легкая, пористая, в 2-3 раза легче по плотности. На примере больших живых организмов, таких как деревья, мы видим, что время роста – важная вещь. Еще один пример: красная рыба краснеет в период полового созревания. Технология, которая ориентирована на себестоимость продукции и монокультуру производства, имитирует смену сезонов с помощью выключения света и понижения температуры в аквариумах таким образом, что за один календарный год для рыбы проходит как бы четыре года. Она вступает в период полового созревания, не будучи физиологически к этому готовой, но может даже давать икру.
Орудия производства в каждый дом
Развивая местное сельскохозяйственное производство, вопрос низкой себестоимости продукции можно снять очень оригинальным способом. Например, при производстве электроники глобально движутся электронные схемы и правила производства, а производящие фабы могут размещаться локально и использовать в том числе местные материалы.
Большие возможности дает и локальное производство пищи. Например, современные системы выращивания зелени – обеспечение питательными веществами, светом, системой циркуляции, омывающей жидкости – доступны не только индустриальному производству, их можно поместить каждый дом и в каждую квартиру.
Это небольшое изменение нужно рассмотреть подробно. О чем это говорит? О том, что конечному потребителю может передаваться не сама еда, а средство ее производства. Это ключевое изменение.

Рис.5. Передача средств производства еды
Сегодня в системе продаж циркулирует фактически первичный ресурс – еда. Новая промышленная революция предлагает передавать конечному пользователю системы выращивания, и он, используя семена и посадочный материал, может создавать зеленые стены в своих домах, резко улучшая систему жизнеобитания. Потому что несколько квадратных метров зеленой стены в каждом доме – это не просто украшение, это потребитель углекислого газа, которого там в избытке, это может быть поставщик пряно-ароматических веществ. Если вы будете выращивать мяту, розмарин или иссоп, то вы окажетесь как будто среди цветущих полей, только в своем доме.
Еще раз вернемся к переломной ситуации. Фактически речь идет не просто о переходе от монокультурного типа производства к поликультурному за счет локализации производства, но еще и сами средства производства могут передаваться потребителю.
Кстати, такие изменения содержатся и в современных энергетических концепциях. С точки зрения концепции Smart Grid (умные сети), каждый потребитель энергии является одновременно ее производителем и хранилищем. В зависимости от ситуации он может производить и использовать ветровую или солнечную энергию, либо просто иметь у себя накопитель энергии в виде электромобиля. Потому что электромобили, возвращаясь домой, подсоединяются к домашней системе и становятся большой аккумуляторной батареей, которая может не только заряжаться, но и отдавать энергию, снимая суточные пики потребления.
Подобные изменения наметились практически во всех областях. Фабы, принадлежащие отдельной семье или целому поселку, составляют ядро новой технологической революции, в которой перестает транспортироваться на большие расстояния сырье и первичная продукция (электроэнергия, продукты питания), а начинают транспортироваться средства производства. Это не сокращает, а создает новый рынок для технологических компаний. Бизнес становится по-настоящему высокотехнологичным. Впервые появляются технологические компании, которые занимаются разработкой средств производства, передачей их потребителю и мониторингом их функционирования.
Почему эти изменения могут улучшить окружающую среду? Дело в том, что любая монопрофильная деятельность очень однобоко работает с территорией, на которой находится. Обычно производители собирают огромные количества одинаковых живых организмов, у которых одинаковые потребности и одинаковые отходы. Расположение монокультурного предприятия на территории неминуемо меняет не только биологию, но и геологию. Меняется состав поверхностных вод, верхних слоев почвы, и даже профиль химических элементов в растениях и животных накапливается с некоторым сдвигом. В природных системах такого не бывает: мы не встречаем длительное сосредоточение одинаковых живых организмов на очень маленькой территории. Они всегда уравновешены другими живыми организмами, на одного слона всегда есть двадцать тысяч жуков-навозников.
Момент перехода к локальному производству, к появлению технологических компаний, которые считают ниже своего достоинства продавать сырье и готовую продукцию, а переходят на уровень реализации средств производства, создает очень интересную ситуацию, когда на местном уровне может быть произведено если не все, то значительное количество вещей, нужных для жизнедеятельности человека. Чаще всего из местных возобновляемых материалов.
Локальное производство – локальная утилизация
То, что производится на месте, в последующем может здесь же и утилизироваться. В системе современного промышленного производства утилизация – самый дорогой процесс, обычно его самыми разными способами занижают или вовсе не учитывают в себестоимости продукции и в инвестиционных расчетах. Только в последнее время, например, в автомобильной промышленности стали требовать на законодательном уровне, чтобы при покупке автомобиля утилизационный сбор платился сразу, – потому что количество брошенных, слабо утилизируемых объектов во всем мире растет. Это не только автомобили, но и бытовая техника, электроника, смартфоны – их невыгодно разбирать и извлекать то, что в них есть; проще захоронить, припрятать.
Фиксируем: монопродуктовое хозяйство эффективно только потому, что в нем не учтена цена, которую придется заплатить будущим поколениям за изменение природных систем на территориях, где находятся предприятия или складируются отходы. Если посчитать эту цену, может оказаться, что они не такие уж эффективные.
В качестве примера можно привести гидроэлектростанции. Раньше говорили о том, что они дают практически бесплатное электричество: один раз построили, и за счет падающей воды получаем бесконечное количество энергии, не сжигая топливо. Совершенно верно, это очень эффективная система, если не считать стоимость завершающего цикла. Наступит момент (а у многих ГЭС уже наступает), когда исчерпается запас прочности бетона и остальных конструкций. За пределами 100 лет практически все гидростанции должны быть серьезно реконструированы или демонтированы. Если посчитать и создание и демонтаж системы водохранилищ, постройку электростанции и утилизацию огромного объема бетона, окажется, что себестоимость всей выработанной электроэнергии не такая уж низкая. Особенно если мы поставим задачу привести всю эту территорию опять к «зеленой площадке», с которой начали.
Таким образом дело обстоит и со всей системой монокультурного производства. Его эффективность спрятана, потому что не считаются расходы на утилизацию и нагрузка на окружающие системы, не говоря о последствиях для здоровья и психики людей, подготовленных для работы на монопроизводствах. Не учитывается, в какой мере основные заболевания современности являются прямым следствием среды, созданной монокультурным хозяйством.
Когда мы говорим о возможностях локального производства с максимальным использованием местных ресурсов, стоит вопрос о том, как максимально замкнуть цикл и продумать пути утилизации. Сегодня при производстве, в первую очередь, учитываются потребительские качества и себестоимость, а в последнюю очередь анализируется то, каким образом продукт будет реинтегрирован, разобран, как его части будут использоваться в дальнейшем, либо будут утилизированы, в том числе «захвачены» природными системами.
Идеалом в четвертой промышленной революции является применение биоразлагаемых материалов, либо материалов со вторичным циклом использования. Если это металлы – они могут быть переправлены, если это бумага – она может стать картоном, упаковкой, а в конечном итоге попасть в компост и превратиться в землю. Внимательный анализ состава веществ и обнаружение биоцикла, в который они могут быть встроены, является основой для местного производства. Задача-максимум для производств современного типа в том, что для каждого созданного вещества должен быть сразу сопоставлен биологический цикл, который захватит и вовлечет его в жизнь тех организмов, которые могут этим питаться. Либо – технологический цикл, переплавка, перековка, когда вещество можно использовать вторично. Если нет ни одного из этих решений, то в локальном производстве на использование такого вещества накладывается запрет .
Почему это возможно с точки зрения локального производства? Здесь нужно обсудить выгоды от определенной деятельности для территории в целом. Сегодня, когда мы смотрим на организацию промышленного или сельскохозяйственного производства, в первую очередь учитывается объем продукции, ее себестоимость, востребованность и другие рыночные параметры. Воздействие на территорию, где находится это производство, является не первоочередным. Конечно, есть ПДК (предельно допустимая концентрация веществ), есть санитарные нормы, которые говорят: «Можно здесь загрязнять, но в меру», и система штрафов. О чем говорит сама конструкция? О том, что нормативно-юридическое устройство признает, что современный тип производства не может не загрязнять. Система просто регулирует степень загрязнения, и это составляет основу общественного согласия.
Если говорить о возможностях погружения систем производства в живые системы, образцом является устройство леса, где ничто не является отходом. Вообще для природной системы понятие «отходы» отсутствует, это понятие привнес человек, построив узкоспециализированные производства и монокультурное хозяйство. Посмотрев на устройство биоценоза, мы увидим, что в нем обращаются ресурсы, которые могут использовать самые разнообразные живые организмы. И нет ни одного, для которого нет своего потребителя.
Более того, в природной системе есть очень интересная характеристика, которая отсутствует в инженерных системах, и было бы здорово использовать эту сверхвозможность. Природные системы восстанавливают основные средства производства в ходе хозяйственного цикла.
Воспроизводство в природных системах
Я люблю такой пример: мы много раз на своих полях оставляли пару тракторов, но ни разу рядом ними не находили маленький новый трактор. А с живыми организмами это происходит регулярно: если оставишь несколько овечек вместе, появляются маленькие овечки.
Однако у животных, например, воспроизводство примерно 1:1 в течение года. У растений, грибов, микроорганизмов, другие темпы воспроизводства – фантастические, несравнимые. И лишь экономическая организация хозяйства не дает использовать эти ресурсы.

Рис.6. Числа воспроизводства
В идеальных условиях микроорганизмы, сколько бы их ни было, удваиваются каждые 20 минут. Как в известной истории о вознаграждении изобретателя шахмат: «Положите зернышко на первую клеточку, в два раза больше на вторую и т. д.» – если вы представите, что каждые 20 минут происходит удвоение этого количества, в идеальных условиях всего за 21 час вы дошли бы до 64-й клетки на шахматной доске. И лишь экономическая организация не позволяет нам использовать силы этих природных систем.
Поэтому, когда мы говорим о переорганизации хозяйства на поликультуру, речь идет об одновременном использовании внутри хозяйственного цикла нескольких сотен видов растений и значительного количества видов животных. Это серьезно диссонирует с современной организацией сельскохозяйственного производства, в котором производитель обычно производит несколько видов продукции, а чаще один. Например, картофель, поэтому у него высокоспециализированный картофельный комбайн, который ориентирован только на эту культуру и не может выкапывать морковь или что-то другое. Это дорогостоящая техника, система продуманного хранения, транспортировки и т. д.
Универсальные машины
Мы видим, что инженерная мысль создала узкоспециализированную технику, которая ориентирована на поддержку монокультурного хозяйства. Стимулируется использование больших площадей под производство одной культуры, чтобы можно было эффективно использовать эту технику и получать низкую себестоимость продукции.
Ориентация промышленности на монокультурные хозяйства – безвыходная ситуация? Сегодня да, действительно – если вы поставите задачу в рамках одного хозяйства поддерживать хотя бы 30 видов культур, не говоря о 200, вы столкнетесь с тем, что это слишком дорого. Для каждого вида нужна своя агрокарта, агротехника, специализированное оборудование, которое производится только определенным производителем. Это закрывает возможность создания универсальной техники.
Нужно сказать, что постоянно возникают проекты, которые пытаются сделать сельскохозяйственную технику универсальной, и почти всегда они как-то соскальзывают. Я думаю, что в рамках четвертой промышленной революции существуют возможности еще раз вернуться к этой задаче – когда простая техника (трактор, машина) за счет разнообразного навесного оборудования может превращаться в совершенно разные устройства. С дополнительным оборудованием один и тот же трактор может производить щепу, бурить скважины, перекачивать жидкости, превратиться в обмолачивающий центр и т. д. Это другая и очень интересная идеология, которая бережно относится к технике и понимает задачи многообразного локального производства.
Сегодня есть условные просветы в местном производстве, щелки, сквозь которые видно возможное будущее. К примеру, когда на поле приезжает обрабатывающий центр на базе тяжелой машины, который закачивает собранное зерно, и, не уезжая с поля, может провести из него 15-20 видов продукции: экструдировать, сформировать кормовые паллеты, получить хлопья, муку, внести витаминные добавки и т. д. Фактически это мобильный фаб, который находится непосредственно в месте производства зерна.
Если хотя бы задуматься о необходимости местного локального производства, то даже на современной базе без радикальных изменений, которые несут информационные технологии, новые материалы, программные средства, можно делать много чудес, не покидая эту территорию. Еще раз, 15-20 видов продукции: от корма для животных до хлопьев на завтрак можно производить буквально посреди поля в грязи, просто за счет двигателя автомобиля.
Это показывает, что в современном мире меняется отношение и к домашней бытовой технике, в том числе автомобилю как к части хозяйственной системы. Автомобиль сейчас – это полторы тонны металла, которые перевозят вес одного человека. Удивительно неэффективная система, которая, в основном, носит характер престижного потребления в городах.
Современные концепции локализации производства делают автомобиль элементом домашнего хозяйства, встраивают его не только как энергетический элемент, который может обмениваться с домом, но и как поставщик движения, возможности крутящего момента, создания давления и т. д. для целого ряда хозяйственных процессов внутри дома. Это совершенно другая идеология. Непонятно, почему так не делалось раньше, почему произошла почти полная изоляция: это только для перевозки людей и иногда грузов.
Зачем нужно поликультурное хозяйство?
Можно спросить: «Зачем нужно поликультурное хозяйство?» и еще раз вернуться к цели.
Прежде всего, мы исходим от фиксации целого ряда проблем, которые сформулированы в последние 30-40 лет. Одна из них – резкое снижение видового разнообразия в мире. Комиссия по видам при Организации объединенных наций недавно подготовила доклад, смысл которого состоит в том, что примерно за один астрономический час на Земле навсегда исчезают 2-3 вида живых организмов. И это, в первую очередь, результат эффективного, высокоспециализированного монопродуктового хозяйства – то есть прямое влияние типа организации промышленности на окружающие биосистемы. Такое резкое сокращение видов происходило только в сверхкатастрофические эпохи, а сейчас мы видим существенное обеднение биоценоза без резкого изменения климатических условий, только за счет деятельности человека. Причем обеднение настолько большое, что это поставило задачу сохранения если не живых организмов, то хотя бы генетического материала, то есть создания генетических ковчегов. Об этом я хотел бы поговорить во второй лекции.